2 № 5. Обложка раб. H. Алексеева.

И нужно признать, как ни очаровательна сама по себе
деревянная гравюра, в современных условиях рисунок под
ксилографию имеет больше смысла, чем сама ксилография.
Эстетический снобизм видит „огромную разницу" между
отпечатком с подлинной „деревяшки" и цинкографической
репродукцией этого отпечатка. Разница эта не столь зна¬
чительна, в конце концов. Важно другое: технически проще,
скорее и дешевле сделать рисунок под гравюру, чем самую
гравюру.

Смешон был бы человек, разъезжающий из города в го¬
род в старинном дормезе, в то время как можно пользо¬
ваться железной дорогой. Так и в графике: несравненно
удобнее пользоваться цинкографией, чем проделывать кро¬
потливый труд гравирования.

С красочной стороны трудно установить какие-либо
каноны: „колорит" вообще не свойственен книге, хотя
и нельзя бесповоротно отвергать цветную графику и гра¬
фику иллюминованную.

Как и у кого должен учиться начинающий график? Где
найти ему примеры, достойные подражания, классические
шрифты, гармоничную композицию? На вопрос „как" — мы
ответим: на первых порах — путем копирования, самого
добросовестного и послушного копирования. Попутно не¬
обходимы и технические упражнения, вроде того вытягива¬
ния бесконечных крепких линий на чистом листе бумаги,
какое усердно практиковал Нарбут. У кого учиться?
Прежде всего, конечно, у старинных немецких граверов,
изумительных мастеров шрифта и композиции. Работы Аль¬
брехта Дюрера, Ганса Гольбейна, Шонгауэра, Генриха
Гольциуса, произведения „клейнмейстеров" (бр. Бегам, Пенца,

Альдегревера), — вот блестящие образцы орнаментики, пре¬
красные выражения „густого" графического стиля.

Предпочтение следует отдать медным и деревянным гра¬
вюрам штрихового, а не тонового типа, — они больше со¬
ответствуют графической природе книги, ее четкости
и простоте.

Из русских современников класическим примером гра¬
фика является покойный Е. И. Нарбут. В нем графическое
мастерство „мироискустников" достигло своего апогея. Безо¬
шибочный вкус, тонкое чувство стиля, оригинальность
композиции и какая-то „железная" техника отличают почти
все произведения Нарбута 1). Его шрифты всегда внятны
и четки, символика содержательна и остроумна.

Из киевских учеников Нарбута отметим работающего
ныне в Ленинграде М. Кирнарского. Влияние Нарбута чув¬
ствуется также в работах Л. Хижинского, С. Пожарского,
А. Страхова.

Общепризнанными „метрами" графики среди петербург¬
ских художников нужно считать М. Добужинского (ныне,
к сожалению, живущего за - границей), Д. Митрохина
и С. Чехонина. Ю. Анненков сильнее в иллюстрации, чем
в обложках. То же следует сказать о В. Конашевиче.

В. Замирайло обычно ограничивается либо чисто декора¬
тивными, либо иллюстрационными приемами,—но иногда ему
удается и символический синтез. У А. Головина есть своя
графическая манера, запутанная, витиеватая и пышно декора-

і) Его творчество очерчено нами подробнее в берлинском сборнике
„Егор Нарбут" (статьи Г. Лукомского, Э. Голлербаха и Д. Митрохина),
в журнале ,,Современное Обозрение" 1922, № 2 и в книге „Силуэты
Г. И. Нарбута" (Л., 1926).

тивная, но книжно - графического стиля у него нет. „Пере¬
учивать" такого большого и славного мастера не приходится:
остается или принять его илгі отвергнуть в роли „украша¬
теля" книги. Столь же „неисправим" и не „книжен" К. Пет¬
ров -Водкин.

Однако, среди молодых художников найдется не мало
таких, которым нужно учиться и переучиваться ради книги.
Что специалисты-графики необходимы—доказывать не при¬
ходится. Художественная обложка все больше завоевывает
симпатии издателей и публики ]). Простые наборные обложки
становятся чуть ли не редкостью. Если нет возможности
делать новую обложку для каждого автора, то в сериальных
изданиях применяют графические рамки с надписью (назва¬
нием серии), в которое вставляется набором название книги
(прием не очень удачный, так как зачастую шрифт рамки
и набор резко различаются по типу). В тех случаях, когда
соображения экономии не играют роли, серия обозначается
небольшой маркой. Такая марка, с целью придать едино¬
образную отметку всей серии, сохраняется на обложках
разных художников без изменения. Таким образом, в серии
„Изба-Читальня" на обложках, исполненных А. Головиным,
И. Симаковым, В. Сварогом, Н. Кравченко и др., везде
поставлена одна и та же марка, исполненная Д. Митрохиным,

*) Есть, однако, признаки, свидетельствующие, что художественная
ценность обложки не всеми еще осознана. Издательства, за редкими
исключениями, не коллекционируют свои обложки систематически. Даже
оригиналы не всегда сохраняются. Типографии еще меньше интересуются
собиранием обложек, а переплетчики—прямые враги графики, потому что,
если не потребовать от них сохранения обложки, они безжалостно ее
уничтожают.

43