ве уже в это время частные предприятия начинают серьезно конкуриро¬
вать с казенными типографиями и постепенно берут инициативу в свои
руки. Из издателей начала XIX века следует особо упомянуть П. П. Бе¬
кетова и Н. С. Всеволожского в Москве, Н. П. Румянцева в Петер¬
бурге.

В основанной в 1802 году Бекетовым типографии имелась хорошо
оборудованная словолитня, петербургский же деятель книги граф
Н. П. Румянцев был исключительно издателем.

Наряду с отмеченными издателями и типографами широко извест¬
ны С. И. Селивановский и А. И. Семен. Последний начал работать
в типографии Всеволожского, а впоследствии арендовал типографию
Медико-хирургической академии.

В отличие от петербургских издателей, не имевших в своих типо¬
графиях словолитен, как Глазунов или Плавильщиков, московские пред¬
приниматели Селивановский и Семен были прежде всего типографами
и имели собственные хорошо оборудованные словолитни.

В XIX веке типографии регулярно выпускали образцы своих шриф¬
тов. Это значительно облегчает работу по выявлению различных
рисунков шрифтов XIX века и помогает более или менее точному
определению принадлежности рисунка шрифта той или другой типо¬
графии.

Из образцов шрифтов, выпущенных московскими частными слово¬
литнями за рассматриваемый период, большой интерес представляют
образцы типографии Бекетова, выпущенные в 1805 году, и типографии
Селивановского и Семена — в 1826 году. Образцы шрифтов типографии
Всеволожского 1810 года, в которых представлены рукописные алфа¬
виты русского и латинского начертаний, мы оставляем в стороне, так
как, судя по изданиям Всеволожского, шрифты этой типографии, воз¬
можно, получались из типографии Бекетова или из других словолитен,
в том числе из парижских. Мы опускаем также образцы шрифтов ти¬
пографии Дубровина и Мерзлякова 1807 года, поскольку в них отсут¬
ствуют оригинальные варианты. К тому же эта типография просущест¬
вовала недолго. Мы исключаем также рассмотрение рисунков шрифтов
провинциальных типографий. Хотя они и имели свои словолитни (как,
например, губернские типографии в Воронеже, Казани и других го¬
родах), но, судя по образцам, они заимствовали рисунки шрифтов из
столичных типографий1.

Прежде чем приступить к графическому анализу русских шрифтов,
необходимо вкратце остановиться на тех новшествах, которые были
введены в графике типографских шрифтов в это время на Западе.

' Этот вопрос требует уточнения. Обследование шрифтов провинциальных ти¬
пографий не входило в нашу задачу.

148

Новые рисунки шрифтов, начиная с эпохи французской буржуазной
революции, развиваются под воздействием образцов самой крупной
парижской типографско-издательской фирмы Дидо. Эти шрифты дово¬
дит в Италии до совершенства замечательный художник — придвор¬
ный печатник, работавший у герцога Пармского, Джамбаттиста Бодонн.

Новый рисунок шрифтов появился в конце XVIII века под влиянием
стиля классицизма. Он отличался строгостью построения. Более рез¬
ким контрастом в штрихах этот шрифт гармонировал с новой трак¬
товкой цвета в графике, выразившейся в лучшем моделировании бело¬
го и черного и в более тонком нюансировании тона. Новые шрифты
по своему характеру связаны с новой техникой гравирования.

Шрифты Дидо получили распространение во всех странах Европы.
Стремление к новой «моде» было так велико, что почти всюду старый
стиль антиквы стали заменять новым стилем. В первой половине XIX
века они вытеснили все прежние шрифты.

Как уже отмечалось в предыдущей главе, в России шрифты нового
стиля, созданные на основе гравированных образцов, появились в ти¬
пографии Академии наук еще в середине XVIII века. Однако период
распространения шрифтов нового типа был у нас недолгим; он падает
главным образом на двадцатилетие царствования Елизаветы. При
Екатерине II русский шрифт постепенно снова возвращается к ставомѵ
стилю.

В первые два десятилетия XIX века в образцах русских шрифтов
и в книгах, осооенно московского издания, мы видим или старостильную
форму антиквы, или ее переходный вид от старого стиля к новому.
Б литературе, правда, указывалось на применение шрифтов нового
стиля в конце XVIII и начале XIX века1. Об этом написал и Кеппен.
Похвалив вышедшее из типографии Смирдина издание «Антенский пус¬
тынник» (рис. 53), Кеппен отмечал: «Заметим при этом случае, что те¬
перь опять стали у нас употреблять Российский шрифт несколько круп¬
нее так называемого Дидотовского, который слишком продолговат,
неприятен для глаз н напоминает о словенских надписях, встречаемых
обыкновенно на надгробных камнях XV и XVI веков»2.

і\Іы не смогли оонаружить ни в московских, ни в петербургских
изданиях конца XVIII века русские шрифты, нарезанные в словолитне
Дидо. Во всяком случае шрифт типа Дидо не был характерен для москов¬
ских типографий начала XIX века. В 1805 году в типографии ГІ. II. Бе¬
кетова в Москве была издана «Элегия к тени графини П. И. Шереметь¬
евой» — перевод с французского издания, выпущенного в Париже у

Д См. М. И. ІЦ е л к у н о в, История, техника, искусство книгопечатания М
1926, стр. 368, ’ ’

2 «Библиографические листы Кеішена», 1825, стр. 532.

149