Юрий Гулитов. Тайна кириллицы

Тайна ,

Слова Сергея Серова, фотографии Юрия Гулитова

Когда-то давно, начиная с В. Чайкой и В. Цыганко¬
вым первый в нашей стране журнал по графическо¬
му дизайну, мы собирались назвать его последними
русскими буквами — «ЭЮЯ». В конце алфавита они
как будто специально сгруппировались. «Э», про
которое даже в названии добавляется «оборотное».
Стремящаяся укатиться, но привязанная к месту «Ю».
Русский алфавит начинается за здравие европей¬
ской «А», а кончается за упокой — непостижимой для
иностранцев «Я». Дежурная шутка: писать «Russia»
как «Russia». А наши умельцы зеркально перевора¬
чивают латинскую «R» для получения «Я». Получается
не всегда хорошо. Да и наш журнал по иронии судьбы
вышел, в конце концов, под квазииностранным наз¬
ванием «Greatis». Здесь и состоялась первая публи¬
кация шрифтовых проектов Юрия Гулитова, дизайне¬
ра, который остро ощущает наоборотность русских
букв, непостижимую природу шиворот-навыворотно-
сти кириллицы. Снаружи она почти Европа. А по¬
трешь, поскребешь — такая там бездна.

Еще студентом он обратил внимание на то, что
Фаворский рисовал у своих «Я» нарочито длинные,
тяжеловесные ножки. Они тормозили скольжение по
строке, создавая немыслимо огромные «дырки»
в шрифтовом ритме. Фаворский как будто не скры¬
вал, а подчеркивал недостатки кириллических гра¬
фем, достигая прямо противоположного тому, что тре¬
бует естество графики. Живописности, а не графично-
сти, бурения листа, а нелегкого касания поверхности.

Гулитова тогда же поразило, что народ в своем
заборном творчестве упорно убирает нижнюю
перемычку в основании буквы «Д». А в европейской
«Е» наоборот — добавляет четвертый горизонталь¬
ный штрих. В букве «Ш» творческая энергия масс
разводит в стороны крайние штрихи. Зато в «Ж»
почему-то ставит их параллельно-перпендикулярно.
И закономерность этих случайностей наблюдается

повсюду — от Калининградской области до Камчат¬
ки1. Сам он родом из Севастополя, где его всегда
впечатляли необычные граффити, которыми были
исчерчены стекла севастопольских троллейбусов...

Он начал исследовать эти странности в диссерта¬
ции «Непрофессиональные формы шрифтовой графи¬
ки в современном графическом дизайне». Но неис¬
черпаемость темы и творческий темперамент потре¬
бовали не научного, а художественно-исследователь¬
ского подхода. И не аспирантского срока, а всей
жизни. Тема диссертации стала темой биографии.
Каждая работа — художественным экспериментом.

Творческий стиль [улитова отличают раскрепощен¬
ность, экспрессия, живописность, многослойность.
Все это вдохновлено уличным шрифтовым дизайном,
надписями на заборах, самодельными объявлениями
и табличками. Гарнитура «Студенческая» кропотливо,
по буковке, собрана на улицах и рынках Москвы вме¬
сте со студентами Высшей академической школы гра¬
фического дизайна, где он преподает. В кириллице нет
стройной архитектонической системы, как в латинице.
Зато в ней есть неожиданность и стихийность. Она еще
не застыла и допускает вольное обращение со шриф¬
товыми знаками. Вместе со студентами ВАШГД он под¬
вергает испытаниям на прочность известные шрифто¬
вые гарнитуры, воспроизводя их с помощью «низких»
технологий и материалов. Так появилась большая
серия работ «Шрифтовые ремиксы». Вместе со студен¬
тами он лепит шрифте помощью упаковочного корич¬
невого скотча. Максимально быстрыми, почти
инстинктивными движениями.

К этим занятиям подключились недавно и слуша¬
тели каллиграфической школы-студии в Херсонесе.
Здесь, как и в ВАШГД, он передает молодым дизай¬
нерам не готовые ответы, а свои мучительные вопро¬
сы, свой неиссякаемый интерес к стихийной шрифто¬
вой графике, к неразгаданной тайне кириллицы.

1 На страницах №№ 47 49 фотографии граффити и табличек из городов Севастополя и Стамбула.

46

тиіоѵ'

1~TL